Я нервничаю. Я очень нервничаю. Я ничего не могу с этим поделать, последнее время эти чертовы панические атаки стали чаще. Когда я смотрю на человека и откровенно его боюсь, или когда я сижу дома и не решаюсь написать или позвонить, или когда сижу на работе - и неизбежность мироздания надвигается океанским валом, а я не то что пляжник-пингвин, я и так закопан на этом берегу в песке по шею.
"Это август," - повторяю я себе. "Это просто означает, что что-то может закончится, и привязка к первому числу - очень условна".

Сегодня я понимаю, что любить людей можно только вместе со всем, что составляет их жизнь, иначе - никак. Нельзя любить человека и не любить его лучшего друга, потому что это означает не любить одну из составляющих частей. Нужно много слов, гораздо больше, чем было у греков, потому что суть не ограничивается качеством, надо разделять еще любовь к оболочке, любовь к себе через другого, любовь-присвоение. Очень много. А самое общее, полное и настоящее - когда любить целиком, вместе со всеми составными, детерминантами, окружающими людьми. "Нужно просто очень любить эти глаза..."

Читать одновременно "Одиссея, сына Лаэрта" Олди и фанфик "Жизнь в зеленом цвете" (единственный, на моей памяти, где Волду победили действительно любовью) пагубно сказывается на моем мозге.
Легче всего мне удается чисто, незамутненно и целиком любить спать